Еремиаш окинул Ники взглядом. Таким взором оценивают лошадь при покупке у заводчика. Человек, не имеющий привычки подмечать детали и признавать  их важность, обречен на дополнительные трудности. С этой точки зрения, любой, кто никогда не уделял внимания состоянию пуговиц и фактуре лацкана камзола собеседника, становился в один ряд с обывателями и мечтателями – и те, и другие праздно пренебрегают данностью в дань иллюзиям эгоистического толка, то есть – придуманным собственной персоной для личного пользования. Иногда они не знают о пристрастиях жены совокупляться с соседом до дня кровавой расправы над пойманным в постели голым любовником, когда могли бы заметить чужой волос или кузнечную сажу на платье, то, что она чаще вплетает в волосы единственное украшение, доставшееся от матери, как когда-то вплетала при встречах с ним.
Бумажные факты не заменяли картины действительности, ровно как и не отображали её в достаточной для объективной оценки мере. Пол. Возраст. Род деятельности. Положительные качества. Отрицательные. Вздор. Мусор. Субъективность и ложь, припудренная нюхательным табаком прошлых оценщиков. Удачливый игрок, помеченный крестом, есть отличный аналитик. Карьерист – ублюдок, продавший мать. Но никто не пишет в личное дело тонкости души. Микулаш любил документы за порядок и римскую истинную лаконичность, ненавидел – за отсутствие определения, стоит ли доверять вампиру за витиеватыми готическими буквами.
Человека, в первую очередь, выдавала манера речи. Секретарь выслушал молча. Слова оказались поверхностными, шаблонными, не несли тяжёлого подтекста, разочаровав этим пишущего в книге очередные пометки юношу. Отсутствие подготовленной и обдуманной тирады или просьбы говорило о расстановке приоритетов Доменика: он явно с большей готовностью заведёт беседу о температуре кипения ртути. Кстати. Надо спросить Хозяина, достаточно ли в Капелле современного оружия, ибо даже вампиры уступают в борьбе с прогрессом. Извращённый мальчишка внутри предвкушал войну, для которой хватило бы отказа в собрании нового Совета со стороны Огмы. Мысли породили улыбку, а выдержка – не позволила губам изменить выражение.
- Он отказал Вам? Не подпустил близко к «своей» плоти? – голос убийственно безразличен, одновременно нарочито низкий для юнца, натренированный, обольстительный, чарующий и настолько же холодный и отрешённый. – Вы просите подписать меня заявление о предоставлении тела? Тогда вот, прошу, заполните соответствующую форму, указав дату, причину и количество. Полагаю, Ло имел веские аргументы. Например, ценность информации. Если он указал это, то, прошу, составьте жалобу: в обязанности тюремщика входят пытки. Он давно ДОЛЖЕН был выдернуть из их голов ВСЁ, оставив безвольные тела для тренировок или экспериментов. Судя по отчётам, последний нарушитель поступил давно. Я распоряжусь о санкциях, которые, по Закону Парижской Капеллы Тремер, будут наложены на ответственное лицо.
Ники закрыл книгу и, взяв с полки чистый лист, протянул его химику вместе с письменными принадлежностями, кивком указывая на стул перед собой.
- В Вашем деле присутствуют пропуски. Вы же ОТВЕТИТЕ на некоторые вопросы? Я надеюсь на открытую и приятную беседу. Хотите…чаю?
В тембре, логических ударениях не было лишних звуков – признаки профессиональной привычки, давить, нажимать. Кто из них больше подходил на роль палача? Допросы словами, вероятно, виверну давались лучше,  телесные изощрения – Ло. Они друг друга стоили. В бою Мики сражался честно, предпочитал прямую игру, видя варианты коварного обхода, был простодушнее второго мальчика, но оба они умели проявлять строгость и жестокость. Разница предысторий, первых глав их биографий изрубцевала детские души на разные манеры: содержанец с роскошным личиком ангелочка и бедный колдун, открывавший в себе Силы. Но их истории – личные – покоятся под слоем пыли и замками обид и недоверия, овитых горьким плющом осторожности. Их существование давно стало аксиоматичным набором предложений, знакомых всем в катакомбах: были приведены, усердно совершенствовались, исполняют обязанности чётко и на высоте. Вражда стала местным талисманом, приметой – если увидишь обливающих друг друга грязью юнцов, день будет хороший.  В углу комнатёнки в выдолбленном в камне углублении спрятался маленький чайник и под ним – хворост. В дальней верхней полке – две чашки английского фарфора. Радушный допрос. Обвинительное чаепитие.